Рассмотрим оба произведения – басню «Волк и ягненок» и джатаку о леопарде — в аспекте символической интерпретации. Это необходимо для отчетливого выявления психотерапевтического ресурса южноазиатсткого повествования. Очевидно, что символические персонажи в разных культурных контекстах обладают различным семантическим наполнением. Коза в буддийском тексте корреспондирует с крыловским Ягненком, а Леопард — с Волком. Отметим, что Коза в отечественной этнокультурной традиции – один из символов плодородия и фертильности. В русской сказке, например, «Волк и семеро козлят», Коза представительствует материнский образ. Соответственно сюжет рассматриваемой джатаки на символическом уровне может восприниматься в указанном этнокультурном контексте, как угроза гибели матери. Совершенно иначе «прочитывается» персонаж крыловского Ягненка – агнца, невинной жертвы, причем жертвы, как говорилась выше, крайне высоко ценимой в христианской культуре. Ягненок инфантилен, пассивен, слаб и обречен, как это и положено жертве. Но одновременно эта позиция освящена христианской ценностной аксиоматикой, а поэтому ее альтернатива не видна.
Символических значений волка как фольклорного персонажа множество, и каждое из них реализуется в разновидностях фольклорных жанров и мифопоэтических контекстов. В том числе одним из устойчивых символических значений этого персонажа является преступник-изгой. Мифопоэтический сюжет о превращении человека в волка, одновременно выступающего и в роли жертвы, изгоя, преследуемого, и в роли монструозного хищника, убийцы, преследователя, содержится в многообразии повествований об оборотнях. Подобные повествования широко известны и неизбежно продуцируют ассоциативные штампы, снижающие психотерапевтическую ценность повествования. Леопард как символический персонаж буддийской джатаки от подобных ассоциативных штампов свободен. И в этом, как мне представляется, скрыт весьма значительный психотерапевтический ресурс джатаки как текста, который можно выбирать за основу в сказкотерапии.
Презентация символических значений «Коза» и «Леопард» обладает новизной, и не позволяет актуализироваться привычным ассоциативным стереотипам. При их восприятии раскрывается перспектива индивидуального ассоциативного ряда, не фундированного жестко в этнокультурном контексте. А это и позволяет выявить тонкие смысловые значения, которые не видны в ракурсе сказки, устойчиво функционирующей в культуре детства, и, соответственно, легко ускользают.